Гиены в средней полосе - Страница 22

- Парни, реально, край земли, - не смог удержаться я от восклицания, пораженный. Сзади железнодорожные пути, уходящие в никуда, впереди обрыв, теряющийся в молочной мгле. Подо мной можно было с трудом различить рельсы и несколько шпал вперемежку. Кое-где справа и слева на склоне видны торчащие из земли корни деревьев.

- Алекс, не стой на краю, жахнуться может, - крикнул слева Саня, привязывающий к дереву веревку. Я поспешно отошел, и двинулся к нему.

- Готово? - Олег уже надел перчатки и держа веревку, осторожно подходил к обрыву.

- Да, можно. Аккуратно только, не видно ничего. Как спустишься, кричи. Если через минуту не спустишься, тоже кричи, - повысил голос Саня, потому что Олег уже скрылся.

- Вообщем так, тут склон чуть пологий, поэтому не беги, спускайся помедленней, - обратился уже ко мне Толстый, - веревку держи правой рукой, вот так. Пальцы как?

- Я схватился за веревку, как он показал, крепко сжал, пару раз дернул. Порезанные пальцы саднили, конечно, но не критично. Перчатки хорошие, помогают. Снизу раздался крик Олега, что все нормально, второй пошел. Я и пошел.

- Погоди, сейчас спустишься чуть, потом подняться попробуй, окей? - я лишь кивнул.

По таким обрывам забирался только в далекой юности, с веревкой же вообще никогда не пробовал. Подходя к краю, немного испугался, а вдруг как не получиться, буду дураком выглядеть. Но как только спустился на несколько метров, страх прошел, все получалось нормально. Ноги чуть вело на осклизлой земле. На кроссовки сразу налипло прилично грязи. Притормозив, используя как упор пласт земли с сухой травой, перехватил веревку поудобней, и, встретившись взглядом с Саней, который наблюдал за мной сверху, махнул тому рукой, все в порядке мол. Сделал первый шаг, и тут раздался гулкий звук, будто взрыв объемный. Я от неожиданности вцепился обеими руками в веревку, но от резкого движения нога скользнула. Приземлился на колени, почувствовав даже сквозь джинсовую ткань мокрую землю, перевалился на бок, и завертел головой в разные стороны, пытаясь понять, в чем же дело. Сквозь многочисленное эхо стал слышен далекий шелест, который все нарастал и нарастал, как в объемном кинотеатре. Я глянул наверх, а там Саня уже бешено махал руками, крича.

Земля под ногами дернулась, я посмотрел вниз. Ничего особенного, вроде не шевелится. Поднял голову, и последнее что увидел, были корни большой сосны с кучей налипшей земли, мелькнувшие рядом.

24 апреля, раннее утро.

Ермаков Станислав, Костромская область.

Я лежал с закрытыми глазами, находясь в том зыбком состоянии полусна, когда понимаешь, что еще спишь, но уже не совсем. Постепенно приходя в себя, начал понимать, что доносящие снаружи звуки меня беспокоят. Напрягают тем, что я не могу их идентифицировать. Ладно бы это были естественные природные типа свиста ветра, скрипа деревьев. Нет, непонятный шелестящий звук, перемежаемый легким скрипом, звучал рвано и бессистемно. Сначала слева от меня. Потом справа. Потом одновременно с двух сторон. Вдруг услышал еще один звук, как будто кто-то мычал. Притом так, будто набрав полный рот горячего чая, пытался что-то сказать. Я открыл глаза. По всему телу побежали мурашки. Еще не испуг, но уже близко. Вокруг было белое марево. Захотелось себя ущипнуть. Поморгал, вроде уже не сплю. Посмотрел на Дима, его спальник тихо приподнимался. Я тронул его за плечо. Он практически сразу же появился из спальника и приподнялся на локтях. Посмотрел сначала на меня, потом на белую завесу на окнах.

- Снег что-ли? - спросил он, я даже вздрогнул от громкого голоса.

Снег. Вот оно. Снаружи снег скрипел, кто-то ходит вокруг. И на стеклах снег, поэтому и белое марево в машине. Только вот кто там мычал. Я, видя, что Дим собирается что-то сказать, приложил палец к губам. По лопаткам у меня побежал холодок, внутренний голос будто взбесился. Я достал свой травмат, ПМ-Т, переделанный из обычного Пээма пятьдесят третьего года выпуска. Дим вопросительно на меня смотрел. Я кивнул ему на свой пистолет, он мотнул головой и развел руками. Нет ничего, это плохо. Одно время он с собой возил левый ствол.

- Заводи машину, - шепнул я ему практически беззвучно.

Ничего не спрашивая, но посмотрев на меня с недоумением, Дим тихонько перелез на переднее сиденье, переложив на пассажирское наши сумки. Посидел чуть, и повернул ключ в замке. Некоторое время ничего не происходило, лишь двигатель урчал на высоких оборотах, прогреваясь. Тут со стороны пассажирского сиденья на стекло легла еле заметная тень. Я вообще мало чего боюсь в этой жизни кроме стоматолога, но меня начинало уже потряхивать. Притом, что совершенно не отличаюсь пугливостью, и это на фоне полного спокойствия и недоумения Дима. Он между тем повернул переключатель печки на полную мощность и включил дворники. Медленно и натужно счистив приличный слой снега, щетки заработали быстрее. Видно было плохо, местами на стекле был намерзший лед, который щетки не счищали. Спереди никого не было видно. Чувство опасности не уходило, наоборот, усиливалось. Вдруг я услышал, как кто-то дергает ручку двери. Дим услышал тоже, посмотрев на дверь.

- Дим, поехали, поехали, - все так же одними губами зашептал я. Он посмотрел на меня с немым вопросом, типа кого нам бояться, но послушался. Попытался тронуться, получилось не сразу. Пришлось выезжать враскачку с ревом двигателя, резина у него стояла уже летняя и по снегу абсолютно не цепляла. Я будто наяву видел, как блестя мокрой резиной, колеса крутятся по снегу и по молодой траве под ним, абсолютно не цепляя. Дим раскачивал машину, не включая задней передачи, жал на газ, проезжал чуть, и как только движение становилось медленнее, отпускал педаль и машина откатывалась назад. С каждым разом проезжали все больше и больше, и как только доползли до обочины, так сразу вылетели на дорогу как пробка из бутылки. Димон затормозил, и машину мягко пронесло еще пару метров.